Майор милиции Татьяна Четверякова более 13 лет работает с малолетними правонарушителями в Тулуне. Она умеет найти подход и к зарвавшемуся юнцу, и к семейным дебоширам, не желающим заниматься воспитанием своих отпрысков.

Иногда, жалея её, домашние просят уйти на пенсию, отдохнуть от каждодневных забот, ведь Татьяна уже отработала заветную «минималку», но она лишь отмахивается: «Да привыкла уже, не могу иначе!»

— В милицию я шла окольными путями, — рассказывает инспектор. — В детстве мечтала стать учителем. Так, окончив Тулунское педучилище, попала по распределению в среднюю школу, где преподавала русский язык и литературу. А потом решила пойти на службу в милицию. На этот отчаянный шаг меня сподвиг папа — сотрудник органов внутренних дел. Приходя с дежурства, он постоянно рассказывал о своей работе. Мне это казалось таким интересным и заманчивым, что однажды я подумала: опыт работы с детьми уже есть, почему бы не попробовать и с трудными подростками?

— Не пожалели?

— Мне настолько нравится моя работа, что на другом месте я себя и не представляю. Тут, как мне кажется, нужен особый дар: надо уметь почувствовать маленького человека. Нужно принять чужих детей такими, какие они есть. Тем более что судьба многим из них досталась нелёгкая. Если, например, раньше ребятишки совершали преступления в основном из шалости (могли разбить линзы светофора или положить посторонние предметы на рельсы), то сейчас малолетние правонарушители изменились, и это напрямую связано с социально-экономическими условиями. Сегодня дети воруют, чтобы продать и заработать деньги.

В прошлом году был такой случай. На станции Утай кто-то похитил кабель телефонной автоблокировки. После проведения оперативно-розыскных мероприятий ко мне привели 15-летнего подростка в качестве подозреваемого. Хлопчик сознался и объяснил свои действия тем, что дома нечего есть. Все деньги, которые он доставал, мама пропивала. Я сразу обратила внимание, что кожа мальчика сплошь покрыта коростами. Оформили в больницу, где ему поставили диагноз: чесотка. После больницы подростка перевели в приют. Я подготовила в суд документы на лишение родительских прав. Мальчик сам сказал суду, что хочет, чтобы его мать лишили на него прав. Впрочем, мама нисколько не огорчилась по этому поводу. Сейчас подросток находится в социально-реабилитационном центре. И подобных случаев очень много.

— А как дома относятся к вашей работе?

— Надо отдать должное мужу, который не корит меня за то, что я с утра до ночи на работе, берёт часть забот по воспитанию ребёнка на себя. Нашей дочке четыре годика, но она не по годам разумная. Недавно проходила акция «Бродяга» — надо было помочь детям из приюта. Дочка выбрала самую любимую из своих игрушек и попросила: «Мама, подари бедным детям моего Мишку. Я думаю, им он будет нужнее».

Фото автора