4 ноября Россия отметила День национального единства, установленный в честь победы над поляками в 1612 году. А 11 ноября – День независимости Польши, в том числе и от России. Вот такая ирония судьбы. Об исторической памяти и превратностях российско-польских отношений рассуждает Генеральный консул Республики Польша в Иркутской области Пётр Марциняк.

– Пан консул, почему День независимости поляки отмечают именно 11 ноября?

– Своими истоками наш праздник восходит к 1918 году: 11 ноября 1918 года, когда завершалась первая мировая война, после 123 лет раздела страны между Пруссией, Россией и Австрией Польша опять появилась на карте Европы. Всего лишь за несколько месяцев удалось слить разрозненные части Польши в единое целое. Это было настоящее чудо, которое показывало, насколько велико было в обществе желание обрести своё собственное государство.

– Отношения Польши с Сибирью развивались особенным образом. В чём их современные особенности?

– Польско-сибирские отношения во многом определяла горькая история. Поляки боролись за свою независимость весь 19 век, и это не прошло бесследно. Большая часть Польши находилась в юрисдикции Российской Империи. А в России бунтовщиков, в том числе и польских, ссылали в Сибирь. Так поляки пополняли здешние поселения. Многие прижились, остались здесь навсегда. Посмотрите, сколько сибиряков с польскими фамилиями здесь живёт. Таких людей достаточно много, прежде всего в Красноярском крае и Иркутской области. Счёт идёт на десятки тысяч людей. Не самая большая, но крупная национальная группа. Связи с исторической родиной не стали для них семейным мифом. Именно для них действует довольно обширная программа по налаживанию культурных связей с Польшей.

В Польше Сибирь известна каждому ребёнку. Многие ссыльные поляки возвратились на родину, и в семейных рассказах Сибирь превратилась в некую сказочную страну – большую, богатую, красивую и суровую. Такой она и осталась в нашем национальном сознании. Думаю, нет в Европе другой нации, которая имела бы такое богатое и красивое представление о Сибири. Конечно, мы не думаем, что здесь медведи по улицам ходят! Когда мне предложили на выбор несколько мест службы на территории бывшего СССР, я выбрал Иркутск.

– Поехали за романтикой?

– Отчасти. Это немножко легендарная история. Мне просто хотелось на Байкал. Кстати, я уже успел немного попутешествовать по Байкалу, но хотелось бы ещё больше. К сожалению, времени не хватает. Я не люблю работать в больших бюрократических структурах. Мне нравятся задачи, в которых я могу быть самостоятельным хотя бы до некоторой степени. Кроме того, я подумал, что Сибирь – очень хороший вызов для завершения профессиональной жизни.

– А в чём, собственно, заключается вызов?

– Я должен был приехать на полгода раньше, и моё опоздание связано с тем, что Польша вошла в Шенгенскую зону. Пришлось переходить на несколько иную схему работы. Восточная часть России может использовать Иркутскую область не только как дверь в Польшу, но во всю Шенгенскую Европу. Это первая задача.

Вторая наша задача здесь – опекать поляков и людей с польскими корнями, но об этом я уже говорил. Наконец, есть ещё один важный момент. Речь идёт об исторических памятниках. Мы мечтаем открыть в Иркутске мемориальную доску в честь руководителей польского восстания в 1866 году. Это были польские ссыльные, которые подняли мятеж даже здесь, на Байкале. В Иркутске были расстреляны руководители восстания. Известно, где это было – на берегу Ангары, недалеко от того места, где потом расстреляли Колчака. Улица Польских повстанцев названа как раз в память об этом событии.

Мы вообще недостаточно знаем историю ссыльных поляков. Например, первый словарь якутского языка написал ссыльный поляк Эдвард Пекарский. Так что мы бы хотели увековечить память не только в камне, но организовать совместные исследования, научно-практические конференции, семинары. Ведь история ссыльных поляков вплелась в историю Сибири, теперь это совместная российско-польская история. Было в ней и хорошее, и плохое, но это добрая почва, на которую можно опереться при выстраивании межгосударственных отношений.

Ещё одна задача – подтянуть сюда польский бизнес. Он очень активен в Европейской России, но сюда пока не дошёл. Думаю, теперь, когда российские власти определённо делают упор на развитие Сибири, откликнется и бизнес. Я бы хотел, чтобы более активно участвовали в Байкальском экономическом форуме и польские власти, и польский бизнес. Но это всё работа не на один день. Не могу пока похвастаться в этом плане большими достижениями, в культурном обмене нам удалось сделать намного больше. Но бизнес всегда идёт по проторенной дорожке. Самая действенная реклама – туристы. Поляки, хоть раз побывавшие в Сибири, становятся её почитателями. И наоборот – сибиряки, гостившие в Польше, становятся нашими друзьями.

– Так или иначе вам приходится выстраивать отношения с государственными структурами, региональной властью. Какие-то проблемы в этом плане имеются?

– Я работаю в пяти субъектах Федерации, и сотрудничать с органами госвласти приходится везде. Так как консульство находится в Иркутске, здесь, конечно, связи выстроены лучше. Есть проблемы скорее технического порядка. Учителя, которые приезжают из Польши для проведения курсов польского языка, встречают трудности. Но эту проблему нужно решать на уровне государства.

На региональном уровне у нас больших проблем нет. Этому очень способствуют представительства Министерства иностранных дел в России. Они присутствуют и в Улан-Удэ, и в Иркутске, и в Красноярске. Когда я приехал, мне помогли прежде всего выйти на властные структуры, на общество. Всё-таки когда человек приезжает в чужую страну, трудно сориентироваться на местности.

Мне кажется, моя работа достаточно позитивная. Иркутск – не столица России, а консульство – не посольство. Поэтому я не занимаюсь политическими проблемами, для меня главное – развитие отношений между Польшей и Россией. Наука, культура, молодёжные контакты – всё, что помогает сближению и взаимопониманию.

– Вы всю жизнь занимались политикой. Скажите честно, а вам не скучно без неё сейчас?

– Скучно. Кто попробует этот фрукт один раз, уже не забудет его вкус. Многие люди считают, что политика – грязное дело. Я не согласен с этим. Государство стоит не для того, чтобы вредить своим гражданам, а для того, чтобы решать их проблемы. И без политики здесь не обойтись.

Россия – великая страна и очень сложная. Решения принимаются в Москве, но проблемы возникают и накапливаются на местах. Очень интересно смотреть на Россию и на российскую политику не из Москвы, а, например, из Иркутска.

Перед Сибирью стоит задача очередного серьёзного подъёма. Он должен охватывать всё – от демографии через охрану и освоение природных ресурсов до внедрения новых технологий. Ей нужно накопить силы – и человеческие, и материальные – для такого рывка. Но это прекрасно, это задача, достойная сильного государства и сильного общества.

– Вы видите такой потенциал в России?

– Не видеть потенциал в России было бы просто глупостью. Другое дело, что полякам иногда кажется, что этот потенциал можно использовать иначе. Россия должна придерживаться Европы. Несмотря на то что большая её часть растянута в Азии, всё-таки Россия – европейская страна, и она никуда от этого не убежит. Впрочем, я не хочу спорить, это всего лишь взгляд со стороны. Часто говорят, что Польша не очень дружелюбно относится к России. Я думаю, многие россияне просто не понимают, что поляки больше других болеют за Россию и хотят видеть в ней европейское государство. Россия нам очень близка, а чувства между близкими родственниками всегда более горячие.

Беседовала Елена ТРИФОНОВА, «Восточно-Сибирская правда»

Фото Николая БРИЛЯ