А.
Старовер. Мелочи сибирской старины

В старину
между сибирскими купцами было в
моде называть друг друга
прозвищами, а не по имени… И это не
считалось зазорным, наоборот, было
почетным — как признак особого
внимания к персоне с прозвищем…

Вот
несколько прозвищ иркутских купцов
второй половины прошлого столетия.

Иннокентий
Петрович Тропин носил кличку
Деревянного Апостола, которую ему
дали будто бы за его богомольность.
У него был хороший музей с редкими
старинными предметами и
документами, но сгорел в 1879 г.

Мирона
Дмитриевича Кулакова почему-то
называли Железной Просфирой. Также
не совсем понятно прозвище Павла
Налетова — Телячий Обморок. Братья
Шушаковы слыли под кличкой Братья
Разбойники. Николай и Василий
Львовичи Родионовы назывались
Самоточкиными.

* * *

Про двух
купцов Дмитрия Гагарина и Василия
Казарина существовала даже своего
рода поговорка: "Нет выше плутов,
как Митька Гагарин да Васька
Казарин".

Раз Д.
Гагарин на Нижнегородской ярмарке
набрал в кредит товару на очень
крупную сумму. Товар был упакован и
отправлен в Иркутск по
"сибирке", но векселей Гагарин
еще не подписал. В один прекрасный
день он скрылся из Нижнего
Новгорода. Кредиторы долго ожидали
его для подписи векселей; наконец,
порешили навести справки в
Иркутске, куда незадолго перед тем
явился беглец. Недолго думая, на
запрос кредиторов Гагарин ответил,
что иркутский 1-й гильдии купец
Дмитрий Гагарин волею божию
скончался тогда-то, дело его
ликвидировано, а вырученные суммы
пошли целиком на уплату долгов…
Так ни копейки и не заплатил
кредиторам.

* * *

Секретарь
городской управы Новоселов (бывший
учитель чистописания в мужской
гимназии) имел обыкновение до
службы "забегать" к тогдашним
столпам г. Иркутска П.А. Сиверсу, И.С.
Хаминову и Д.Д. Демидову. Здесь
неизменно ему предлагалась выпивка
с соответствующей закуской.
"Забегал" Новоселов к ним …
для того, чтобы разузнать у них
новости и потом "разносить" их
по городу. Из "закусок" часть
он забирал с тарелок и клал в
карман, а затем в управе ими
"завтракал". Бывали дни, что
Новоселов успевал "забежать"
ко всем трем столпам Иркутска. В
таких случаях он говорил:

— Сегодня был
у Сима, Хама и Иафета…

* * *

И.С. Хаминов
всегда отличал тех приказчиков,
которые умели "нажить деньги"
не только для хозяина, но для самих
себя. Особенно поощрял он "в
наживе для себя" тех приказчиков,
которых отправлял с товарами на
ярмарки.

По
возвращении с ярмарки он обычно
приглашал ярмарочного доверенного
к себе, выспрашивал о деле, ценах и
т.п., а затем непременно задавал
вопрос:

— Ну, а
сколько себе нажил?

— Тысячи три,
— иногда отвечал приказчик.

— Молодец! Из
тебя выйдет потом человек.

И горе, если
приказчик заявит:

— Нисколько!

— Мне таких
служащих не надо, с этим умом далеко
не уедешь да еще в трубу вылетишь.
Ты, братец, завтра же можешь
получить у меня расчет.

И в таких
случаях Хаминов был неумолим.
Приказчик должен был уходить.

* * *

В старину
Иркутск привык к очень крупным
пожертвованиям местных
миллионеров. Сотню тысяч рублей
называли мелочью.

Когда умер
городской голова Д.Д. Демидов,
оставивший после себя капитал в 17
миллионов, в городской управе зашла
речь об участии города в его
похоронах.

— Господа, —
говорил П.А. Сиверс, — надо принять
самое близкое участие в похоронах
Демидова. Я уверен, что он не забыл
город в своем духовном завещании,
да, кроме того, он и сам служил
городу.

И управа в
полном составе явилась на похороны
Демидова: несли ордена, гроб, были
на поминках…

После
оказалось, что Демидов пожертвовал
только 100 тысяч на бедных г.
Иркутска. В управе волновались:

— А ведь маху
дали с Демидовым-то. Из-за таких
пустяков не стоило оказывать
столько почета. Это вы, Петр
Александрович, подвели нас.

— Да, ошибся,
что же поделаешь.. — виновато
оправдывался П.А. Сиверс.

(Сибирский
архив 1913 — N 4)

Материал
подготовлен Натальей Игумновой,
научная библиотека ИГУ.