Свой среди чужих 

Третий этаж Кировского районного суда 24 мая был полон людьми, в основном пенсионерами. Это вкладчики ИФЦ – около 30 человек – пришли поддержать своего должника, руководителя обанкротившейся организации, который уже девять месяцев находится в СИЗО. Судья Татьяна Алёхина должна была рассмотреть в кассационном порядке своё решение, принятое 29 апреля, об очередном продлении срока содержания Решетникова в изоляторе до 4 августа этого года. 

Сам Решетников, ожидая начала запаздывающего заседания, находился тут же, среди вкладчиков. 

– Я, как любой нормальный человек, рассчитываю на лучшее, – сказал он корреспонденту «Конкурента». – Доводов более чем достаточно. Все действия правоохранительных органов по моему уголовному делу, мягко говоря, вне рамок правового поля. Ну, скажем, есть явное нарушение статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса. И генеральный прокурор России, и Госдума приняли эту статью в новой редакции, и однозначно статья трактуется так, что подозреваемым и обвиняемым в преступлениях в рамках экономической деятельности нельзя содержаться в СИЗО до суда. 

В это время к Решетникову подошёл его адвокат Алексей Музыка, сменивший правозащитника Сергея Позякина, который сотрудничал с Решетниковым более двух лет, и посоветовал «говорить поменьше». Возможно, поэтому на вопрос о судьбе некой суммы денег, которую Решетникову якобы пообещали его инвесторы, руководитель лопнувшей структуры ответил, что «не хотел бы сейчас рассуждать о своей дальнейшей деятельности, потому что голова другим забита». И отправился в зал заседания суда. Пришедших на суд пайщиков, как и корреспондентов, туда не пустили. 

Разговор с инвесторами

В толпе вкладчиков, ожидающих решения в коридоре, выделялись два нетипичных для подобных встреч молодых человека: мужчина в сером в полоску костюме, остроносых туфлях и с золотым перстнем на пальце, в котором отсутствовало несколько бриллиантиков, и бородач в чёрных очках, кожаной кепке, джинсовых штанах и рубашке. Первый представился Павлом, второй – Андреем. Они оказались не просто вкладчиками, а одними из инвесторов, на которых Решетников рассчитывал в случае выхода на свободу как на помощников в возвращении долгов пайщикам. 

– Странно, но почему-то больше нет креативных людей непенсионного возраста, которые могли бы поддерживать Решетникова, – заметил Павел. – Мы из меньшинства. 

– Вы тоже уверены в том, что, если бы Решетников был на свободе, шансов вернуть деньги было бы больше? – поинтересовалась я. 

– Однозначно. 

– А больше вариантов нет, – вклинился в разговор второй представитель «креативных» обманутых вкладчиков, Андрей. 

– Это напоминает разновидность стокгольмского синдрома. 

– В любом случае надежда умирает последней. С надеждой и Великую Отечественную войну удалось выиграть, – оптимистично ответил Павел, который, как оказалось, вложил в ИФЦ 20 млн. рублей. И, кроме того, не снимал проценты, а реинвестировал их в ту же самую структуру. – Если подходить к экономическим проектам с расчётом «хотя бы что-то вернуть из вложенного», экономика не будет строиться вообще, – попытался он объяснить свою логику. 

– Раз вы такие экономически образованные, как вы могли вложить деньги в структуру, обещающую нереально высокий процент? 

– Наверное, это проблема нашего государства, – посчитал Павел, – отсутствие в нём гарантий. А человеческая жадность – это было и будет всегда. Конечно, сегодня я могу отдать однозначный отчёт, что я совершил неимоверную глупость, положив деньги в финансовую структуру в нашей стране. У нас можно рассчитывать только на себя. Поэтому сейчас мы, рассчитывая на себя, пытаемся поддержать Решетникова не только в оптимизации уголовного преследования, но и, главное, в становлении его работы. 

– То есть, если Решетникова выпустят, вы будете готовы инвестировать деньги в начало его работы? 

– Да, конечно. Я уверен в нём как в специалисте. 

– В организаторе, – поправил Андрей. – Специализация должна быть поуже, чем он о себе возомнил. Он думал, что он всё и вся, а на самом деле есть люди, которые намного умнее его. 

– Тем не менее вы тоже собираетесь его поддержать. 

– А иначе как я могу вернуть свои деньги? – спросил Андрей, правда, не признался, сколько именно он вложил. 

– Но ведь ваши ресурсы не под матрасом лежат, вы их собираетесь вынимать из какого-то дела и вкладывать в дело Решетникова.

– Если это будет происходить, то под очень жёстким контролем, – сурово пообещал Андрей. – Решетников головы не поднимет. Мы ему плуг прицепим, и он будет пахать. Решетникову, может, и выгоднее в СИЗО сидеть. Вон, посмотрите, какой он упитанный, там ему работать не надо. А отсидит срок, выйдет и скажет: меня закон наказал, и я вам не обязан, как это Мавроди сделал. 

Против всех 

Тут оказалось, что у руководителя скандальной структуры всё-таки есть один противник среди присутствовавших. В спор с потенциальными инвесторами вступил мужчина интеллигентного вида лет 50, назвавшийся Валерием, который заявил, что «хочет посадить Решетникова».

– Я наблюдал картину, когда на стенах ИФЦ были развешаны плакаты о том, как забрать заявления из милиции, и инициативная группа ходатайствовала о том, чтобы перевести дело из уголовного в гражданское. Так что Решетников абсолютно не хотел в СИЗО, и не надо мне байки рассказывать! – сказал он. 

Валерий вложил в ИФЦ полмиллиона рублей за два месяца до того, как структура лопнула. 

– Я приехал в Иркутск из Приморья, потому что моя мама сломала шейку бедра, а отец был болен раком. Хотел помочь. Папа сказал, мол, надёжная структура, вкладывай. Я посмотрел – реклама солидная, даже по телевизору крутят. Вложил. Сейчас я уверен в том, что эти деньги мне не вернут. Тем не менее я хожу на эти заседания. Цель одна – лишь бы Решетникова наказали. 

Желание Валерия было удовлетворено: суд оставил Решетникова в СИЗО ещё на «два месяца 13 суток». Пояснять такую точность до вступления решения суда в законную силу в суде отказались. Ещё на три месяца был продлён срок содержания в СИЗО помощнику Алексея Решетникова Андрею Кузнецову. 

Между тем недавно было продлено ещё на шесть месяцев – до 11 ноября этого года – и конкурсное производство в отношении ИФЦ, открытое 15 мая 2009-го. Торги имущества, дважды проведённые конкурсным управляющим Татьяной Болдыревой, не состоялись в связи с отсутствием заявок на участие, поэтому автомобиль RENO SCENIC ЕХ4 2003 года выпуска  за 99 тыс. рублей и дом площадью 38,2 кв. м в Куйбышевском районе за 844200 рублей остались нереализованными.