Идею проложить газопровод из Иркутской области в Республику Бурятия по дну Байкала в очередной раз высказал директор Байкальского института природопользования СО РАН Арнольд Тулохонов на закрытом для прессы совещании, состоявшемся в Улан-Удэ 19 октября. Точный маршрут трубопровода не называется, но информационное агентство «Восток-Телеинформ» со ссылкой на председателя правления ОАО «Газпром» Алексея Миллера сообщает, что он может стать частью магистрали, которая, предположительно, пройдёт от Ангарска до Улан-Удэ и далее до Читы. «До сегодняшнего дня я являлся большим скептиком таких проектов, но, как я посмотрю, в республике  многие люди относятся к этой идее как к вполне реальной, – цитирует его издание. – Мы продолжим смотреть на такой вариант, но ещё раз подчеркну, он вызывает слишком много вопросов». 

Идея не нова

Несмотря на то, что Алексей Миллер заговорил о нём только сейчас, проект обсуждается уже давно. «Эта идея принадлежит мне, я выдвинул её достаточно давно и неоднократно обращался в правительство России, к властям Бурятии и в «Газпром», – сообщил «Сибирскому энергетику» директор Лимнологического института СО РАН Михаил Грачёв. Впервые академик заявил о ней шесть лет назад. В марте 2004 года он предложил подать сырьё с Ковыктинского газоконденсатного месторождения в Бурятию, построив для этого газопровод от посёлка Бугульдейка Ольхонского района до дельты Селенги. Проект Михаила Грачёва поддержали другие учёные. В частности, заведующий отделом региональных экономических исследований Бурятского научного центра СО РАН Николай Атанов вспомнил о нём на публичных слушаниях по проекту Стратегии социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года в декабре  2009 года. 

«Большой плюс этой идеи состоит в огромном сокращении расстояния», – пояснил Михаил Грачёв. Как полагает директор Института географии имени В.Б. Сочавы СО РАН Виктор Плюснин, при строительстве газопровода от Ангарска его маршрут окажется на 200 – 300 км короче, чем в том случае, если труба пойдёт по суше вдоль южной оконечности Байкала. В результате затраты на возведение трубопровода окажутся ниже. По словам директора Лимнологического института, даже при повышенных расходах на прокладку газопровода под водой его конечная цена будет меньше. «Там глубина составляет до 350 метров, дно достаточно ровное, так что есть дешёвые варианты строительства», – отметил он. Масштабы экономии собеседники газеты оценить затруднились. Виктор Плюснин привёл ещё один экономический аргумент: при строительстве трубы под водой газификация Бурятии начнётся несколько раньше. «Это было бы выгоднее для, скажем так, бедных территорий республики и северных районов Монголии», – сказал он. 

Сейсмоэкологический риск

Заведующий лабораторией развития систем газоснабжения Института систем энергетики имени Л.А. Мелентьева СО РАН Николай Илькевич согласился с тем, что при прокладке подводного участка весь трубопровод обойдётся дешевле, но риски при его строительстве и эксплуатации слишком велики. «Газопровод не такая конструкция, которую нельзя сделать по-другому, вполне можно обойти Байкал по суше», – подчеркнул он. К тому же подводное строительство окажется дороже, а срок износа трубы – меньше, чем действующий норматив в 30 лет. По истечении этого срока газопровод придётся перекладывать, что повлечёт за собой дополнительные затраты. «В водной среде, как вы понимаете, это обойдётся дороже», – отметил Николай Илькевич. 

Учёный считает, что риски во время эксплуатации подобного газопровода будут велики. В первую очередь это объясняется составом газа, который транспортируется по трубопроводам, – его основным компонентом является метан. «Конечно, сам по себе он не вреден, но если происходит прорыв и он выделяется в больших количествах, это может привести к взрыву, тогда могут пострадать люди, – сказал заведующий лабораторией ИСЭМ СО РАН. – К тому же газ улетучивается, и это тоже плохо». Дело в том, что метан относится к парниковым газам, и с этой точки зрения он опаснее СО2, поскольку накапливается в более высоких слоях атмосферы и его отражающие свойства выше. Николай Илькевич также обратил внимание на тот факт, что при эксплуатации газопровода на его стенках образуются газогидраты и прочие отложения. «Для очистки от них существуют специальные устройства, но при их использовании эти вредные вещества неизбежно будут попадать в Байкал», – отметил он. 

Михаил Грачёв, в свою очередь, заявил о том, что метан, который поступает в Байкал из естественных источников, уничтожают местные микроорганизмы. «На протяжении последних нескольких лет мы обнаружили в озере около сотни газовых факелов, высота которых может достигать 800 метров, но они не воздействуют на экосистему, образно говоря, Байкал к этому привык, – подчеркнул он. – Так что газ для него без-

вреден, это однозначно и доказано не за одну поездку, а за как минимум десятилетие экспедиций». Однако сопредседатель Иркутской региональной общественной организации «Байкальская экологическая волна» Марина Рихванова придерживается прямо противоположного мнения. «Этих микроорганизмов немного, а при аварии и выбросе большого количества углеводородов в Байкал они с этой нагрузкой просто не справятся, – сказала она. – Так что это будет самая настоящая природная катастрофа». Собеседница газеты добавила, что существующие в Байкале залежи газогидратов невелики и чётко локализованы, практически не влияют на экосистему, тогда как последствия от её значительного возмущения будут поистине катастрофическими. 

В том, что такое возмущение может возникнуть, Марина Рихванова не сомневается, ведь Байкал является зоной повышенной сейсмической активности (в районе озера происходит до 2 тысяч землетрясений в год), что может вызвать порыв газопровода. Её точку зрения разделяет и Николай Илькевич, который, впрочем, заметил, что в воде воздействие подземных толчков будет несколько иным. Виктор Плюснин подчеркнул, что сейсмическая нагрузка учитывается при проектировании газопроводов, а современные технологии позволяют гасить колебания труб из-за землетрясений. «Сейсмическая опасность возникает внутри твёрдой породы, поскольку при толчках сдвигаются её пласты и образуются «ножницы», которые «разрезают» трубопровод, – прибавил Михаил Грачёв. – На дне они возникнуть не могут». Пред-ставитель ИСЭМ СО РАН высказал предположение, что газопровод может пролегать не по самому дну Байкала, а быть «подвешенным» в воде, так что на него землетрясения могут влиять иначе. Однако подчеркнул, что риск его порыва всё равно остаётся немалым. 

Как вариант

Марина Рихванова назвала проект «авантюрным». Николай Илькевич, в свою очередь, считает его «слишком революционным». Виктор Плюснин, не отрицая экономической выгоды, полагает, что подобный объект может повредить имиджу России. «Байкал, конечно, трогать бы не хотелось», – сказал он. Тем более, как подчеркнула сопредседатель «Байкальской экологической волны», озеру был присвоен статус участка Всемирного природного наследия, а это означает, что приоритетным для государства является его сохранение. Более того, в утверждённом правительством РФ перечне видов деятельности, запрещённых в центральной экологической зоне Байкальской природной территории, содержится строительство магистральных трубопроводов, за исключением инфраструктуры для местного газоснабжения. 

В любом случае в настоящее время «Газпром» только рассматривает возможность строительства трубы по дну Байкала. Существуют и другие варианты, которые рассчитывал в том числе ИСЭМ СО РАН, например, южный маршрут, по которому ответвление пойдёт в район Тункинской долины. При этом Алексей Миллер заметил, что «трубный газ» в Бурятию поступит не ранее 2020 года. А по Генеральной схеме  газификации и газоснабжения Иркутской области трубопровод от Чиканского месторождения до Ангарска должен быть запущен в 2014-2015 годах.