!I1!

Мы, Березины, сибиряки, деревенские, и я родилась в
том же селе — Большое Жилкино Усольского района. А
летом 1929 года семья переехала в город, мы жили на
станции Иннокентьевская, где и прошли мои годы детства
и отрочества, начало юности. Окончив семь классов школы
N 43, как старшая в семье, пошла работать. К этому времени
уже построили завод N 125 имени Сталина. А хотелось быть
капитаном дальнего плавания, тогда многих девчонок тревожили
гудки пароходов, плывущих по Ангаре, хотелось быть летчиком,
артистом, врачом… А пока — завод!

В сентябре 1939 года я поступила в техникум на вечернее
отделение в группу по холодной обработке металла. Здесь,
в техникуме, мы и подружились с Людой Свининой. Она
на год старше меня, работала в отделе главного технолога,
пришла учиться в нашу группу. Девчонок нас трое в группе,
все остальные парни, но это никого не смущало, наши
мечты уже были далеко не женского характера, и мы старались
быть равными.

Вместе вступаем в комсомол, вместе идем в кружки. В
новых домах, которые строились для работников завода,
в подвальных помещениях были самые разнообразные кружки.
Самым же притягательным для нас стал Дом культуры.
Для молодых специалистов, кто особенно нуждался после
работы в отдыхе и общении, здесь было все: замечательный
спортивный зал, библиотека и большой выбор кружков.
Как это замечательно, когда есть чем заняться и получить
духовную пищу. Я выбрала драмкружок. С нами занимался
заслуженный артист РСФСР Константин Прокофьев, актер
Иркутского драмтеатра. Я поняла, что вот такой режим
и не дает расслабляться, ты всегда среди интересных
людей. Надо сказать, и в техникуме учили нас замечательные
педагоги. Дмитрий Васильевич Голубев и Константин Петрович
Ракустов много внимания уделяли нам, но были и требовательны.

Июнь 1941 года. Мы готовились к сессии, экзаменам за
второй курс. И вдруг ужасающая весть о войне. Куда-то
улетело сразу детство. Прибывали станки уже с Московского
авиазавода N 39 имени Менжинского. Принимали их днем
и ночью. Срочно готовились новые корпуса, вырастали
стены, заливались фундаменты. Еще не было крыш, а станки
запускались в работу. Наша группа оборудования ежедневно
готовила для Москвы сводку об установке станков. В ОГМ
я проработала до июня 1942 года.

!I2!

* * *

Когда мы откликнулись на призыв комсомола «Девушки —
на флот!», моя подруга Люда не пожелала от меня отстать,
и наша дальнейшая судьба поэтому была одинаковой.

В Ленинском райвоенкомате (Иркутск-II, 5-я улица) мне
вручили пакет и список девчат — сорок человек, в том
числе я и Люда. В товарных вагонах целый девичий
эшелон отбыл на Тихоокеанский флот. Здесь мы расстались
с косичками, прошли курс молодого бойца. А потом в обратный
путь в хорошем вагоне в сопровождении капитана III ранга.
Так мы оказались в Мордовии на ст. Рузаевка. В школе
младших авиационных специалистов были только девушки:
радисты, электрики, прибористы, оружейники, кислородчики,
шоферы, группа аэрослужбы и метеослужбы. Мы с Людой
не расстаемся. Всегда вместе, и горе и радость делим
на двоих. Это у нас было еще в техникуме — я староста,
она комсорг.

В школе выпуск, и мы с Людой попали на Балтику, в Новую
Ладогу, в декабре 1942 года. Прорыв блокады Ленинграда.
Тогда из 13-й Краснознаменной авиаэскадрильи был сформирован
13-й Краснознаменный истребительный полк морской авиации
и направлен на Ораниенбаумский плацдарм. Это земля,
окруженная с трех сторон немцами, а четвертая сторона
— Финский залив. Были белые ночи, полеты не прекращались.
И над нами постоянно висела «рама». Летный состав нес
большие потери, мы, технический состав, еле успевали
ремонтировать изрешеченные самолеты, тем более две эскадрильи
были старые (ЛАГГ-3 летчики называли «дуб»), и лишь в
одной были современные Яки. Наш полк взаимодействует
с другими авиачастями, которые летают на ЛА-5 из Кронштадта
и Лавенсари.

14 января 1944 года. Полк поднимают по тревоге, но метет
метель. Мы так и просидели на старте весь день. На передовой
грохот бесподобный. Начали поступать раненые. Зато все
другие дни были летными и принесли успех — до 27 января
была полностью снята блокада Ленинграда и освобождена
Ленинградская область. Когда в Борках бомбой была разрушена
наша девичья землянка, то нас перевели в штабные землянки.
Теперь не требовалось держать специально дежурного
телефониста, эту работу поручили нам. Да и землянка
обрела другой вид, в ней всегда по-домашнему убрано.
Нам с Людой поставили одну кровать, добавив к ножкам
чурбачки для высоты, приказали заправлять только белой
простынкой и строго наказали, чтобы не только лечь или
сесть, но и положить планшет или шлемофон не смели.
То же повторилось в Котлах, и только на территории Литвы
появилась возможность жить хоть и в разбитых домах,
но в человеческих условиях.

* * *

Дальнейшая наша служба была напряженной, хотелось заболеть
хотя бы денька на два, чтобы отоспаться… Теперь, почти
шестьдесять лет спустя, сознаешь, что жил среди замечательных
людей, все понимающих командиров, что выполнял честно
возложенные на тебя задачи. И поэтому встречи с однополчанами
были и остаются для нас большим праздником души, только
так много утрат…

В годы Великой Отечественной войны наш полк был переименован
в 14-й гвардейский Клайпедский Краснознаменный ордена
Ушакова истребительный авиационный полк, Москва салютовала
в честь успешных его боевых действий 14 раз, и личному
составу были объявлены благодарности Верховного Главнокомандующего.

И у нас с Людой тоже есть награды. Медали «За боевые
заслуги», «За оборону Ленинграда», «За взятие
Кенингсберга» и «За победу над Германией». А в мирные
годы вручен орден Отечественной войны II степени,
медаль «Ветеран труда» и юбилейные медали.

После демобилизации Людочка уехала в Таллин, долго уговаривала
меня последовать ее примеру. Но… уже было время решить
свою судьбу. Я мечтала о море, а вышла замуж за летчика.
Люда мечтала об авиации, а замуж вышла за моряка. Уже
много лет прошло как он умер, у нее сын и дочь, много
внучат. Мы встречались много раз в Ленинграде. А мы
с мужем прожили 51 год и семь месяцев. Подполковник
Шаруда был удивительный летчик и замечательный человек,
друг, отец детей и дедушка. Наш сын осуществил мою мечту,
стал моряком. Он штурман атомной подлодки, капитан I
ранга. У меня три внучки и две правнучки. 60 лет спустя
на родной земле Иркутска мы вспоминали 1942 год, Ленинский
райвоенкомат, наш товарный вагон. Побывала в Иркутском
городском совете ветеранов ВМФ, и мы сфотографировались.
Так родились эти воспоминания.